Воспитание Яны.

[enemate]

Вашему вниманию предлагается вторая (из четырех) историй про Яну от автора KJP (со старого сайта speculumpages). Сайт давно исчез, но содержимое еще доступно с сети. Там были рассказы на немецком и английском языках.

Необходимые пояснения:
1 кварта = 1.14 литра (по английской системе) или 0.95л (по американской).
1 дюйм = 25.4 мм.

Всем приятного чтения.


Воспитание Яны.
(Jana’s Discipline)
Автор: KJP


Этот рассказ является продолжение первой части «Яна. Сеанс контроля.»
Как я упомянул ранее, моя жена разрешила мне опубликовать эту историю.

Прошло несколько месяцев с тех пор как я устроил жене сессию контроля, так подробно описанную мной в предыдущем рассказе. И вот, к сожалению, я вынужден подвергнуть Яну воспитательной сессии. Стоит отметить, что сразу после нашей свадьбы такое случалось гораздо чаще чем в последнее время, и это, как мне представляется, в общем нормально в отношениях мастер-саб. Яна поняла и приняла мои ожидания, мои границы и честно старалась держать себя в дозволенных рамках. Подобные сеансы воспитания давались ей нелегко, и, как она рассказала мне позднее, заставляли вновь ощущать себя маленькой, но крупно нашкодившей девочкой. Она не только испытывала боль, но и эмоциональное унижение от своего неправильного поведения, которое, собственно, и, неизбежно, приводило к дисциплинарным процедурам.

Обычно я не наказываю свою жену просто так. Меня редко что-либо раздражает, я почти никогда не ворчу или ору на неё. Мы не ругаемся или кричим друг на друга на повышенных тонах из-за какой-нибудь ерунды. Я понимаю, что Яна имеет свою собственную точку зрения и мысли, и я с уважением и внимательно слушаю её, но стоит только ей проявить умышленное неподчинение или соврать мне… Вот в таких случаях у меня не остается другого выбора кроме как воспитывать жену так, как мне представляется наиболее правильным и её слово в такой ситуации уже мало что значит. Опытным путем она пришла к тому, что попытки спорить и возражать мне что-либо насчет дисциплинарных процедур приводят только к тому, что они становятся тяжелее и длиннее. Так что сейчас жена старается без возражений принимать то, что выпало на её долю.

Итак, это было чудное послеобеденное время в пятницу, когда я вернулся домой пораньше. Яна занималась на кухне обедом, мы планировали устроить барбекю на открытом воздухе. Я подошел сзади, обнял её и, как обычно, нежно уткнулся носом в её шею. Обычно она хихикала, потому что меня всегда бросало в дрожь от этого. Но в этот раз, приблизившись, я ощутил странный мускусный аромат, исходивший от Яны. Черт, знакомый запах, но я не мог понять что это…

Яна не пользуется парфюмом с таким запахом и это сбило меня с толку. Я прошептал ей какие-то глупости в ухо и разжал объятия. В моей голове крутилось только одно – в каких обстоятельствах я мог слышать этот знакомый аромат раньше?

«Как прошел твой день?»
«Ничего… Вытащила несколько луковиц с грядки перед домом – они уже вызрели.»

Я проглядел газету на столе и двинулся в дом, чтобы снять рабочую одежду. Как сказать про странный запах, я не знал. В ванной, однако, я еще раз внимательно осмотрел пузырьки с парфюмом Яны, новых среди них не появилось. Странно...

«Что нового в твоей компании, играли в бридж? Здесь?» Я пытался нащупать какое-то объяснение.
«Нет… Дома у Тамми. Мы с партнером три раза обыграли их подчистую». Довольно ответила она.
«Кто-нибудь заходил?» Я направился наполнить свой стакан.
«Вроде нет… Ты ждешь посылку, или что?»
«Да нет, просто интересуюсь, была ли ты одна сегодня или кто-то составил тебе компанию?»

Яна пожала плечами и продолжила нарезать овощи. Я вышел во двор, размышляя что же все-таки не так… Через некоторое время я внезапно пришел в себя, обнаружив что просто стою и тупо пялюсь в пространство. Я больше не приставал к жене с расспросами, во время обеда она сама рассказывала мне подробности своей сегодняшней блестящей партии в бридж.

После обеда я сел на диван, положил ноги на столик и тупо уставился в баскетбол по ТВ. Я уже было начал клевать носом, но тут ко мне подошла жена и устроилась рядышком. И опять я ощутил этот слабый но такой знакомый запах… Эврика! Внезапно я все понял! Я прочистил горло перед тем как начать разговор…

«Тара приходила сегодня?» Я почувствовал по реакции тела Яны, что попал в точк у – её мускулы выдали её.

«Ну… Да… Да. Тара заходила.» Немного нервничая ответила Яна.

Тара была подругой Яны еще с детского сада. И учились они вместе. И на нашей свадьбе она была свидетельницей со стороны невесты. Но у меня очень специфическое отношение к Таре. Я знал, что она лесбиянка, но не это меня раздражало. В отношениях Яны и Тары, последняя, всегда была доминантным партнером и вот это мне очень не нравилось. Я всегда любил женщин мягких, нежных и женственных. Тара не попадала под это определение никаким образом. Она была всегда в джинсах и майке – другого гардероба на ней я никогда и не видел, но вот мускусный парфюм – да, это её несомненно… Именно этот запах, который я уловил на Яне, однозначно говорил о том, что сегодня Тара была где-то рядом.

Повисшая между нами тишина была плохим знаком в понимании Яны. Я отпил из бокала и продолжил нежно поглаживать её, приобнимая правой рукой. Я чувствовал, что тело Яны так и не расслабилось до конца, она лишь глубже вжалась в диван и мои объятия.

«А когда она вернулась город?»

«Несколько дней назад.» Яна ответила, опустив свой взгляд в стакан.

Она чувствовала, что поступила совсем неправильно, солгав мне, и это сильно упрощало мою задачу объяснить жене, что её надо будет подвергнуть воспитанию за её нечестное поведение.

«И что, она все с этой… как её там зовут?»

«Линда. Нет, они порвали. И Линда выгнала Тару. Совсем.» Яна чувствовала некую отдушину в разговоре.

«И, что, она вернулась?» Повисла тяжелая пауза.

Вообще-то Тара была неплохим человеком, я пришел к этому выводу уже давно, принял и смирился ради Яны. Но когда мы с Тарой оказывались рядом, то напоминали двух ревнивых мужиков, стремящихся к одной вожделенной цели – к Яне. Но, насколько мне было известно, у Тары и Яны никогда не было секса, тем более что Яна всегда подчеркивала свою гетеросексуальность. Однако они были близки, чертовски близки, как вообще могут быть близки два человека не состоящих в браке.

Я молча обдумывал ближайшее будущее Яны. Ей явно было необходимо устроить сеанс воспитания. Я и она, оба знали об этом. Вся её поза, то, как она упорно смотрела в свой стакан, нервно шевеля и стирая пальцами конденсат со стенок. Я потянулся ближе, отобрал у неё стакан. Я собирался сказать ей все прямо сейчас и ничто не должно было отвлекать её внимание.

«Я думаю, тебе сегодня хватит», я постаавил её сткан на стол, пододвинулся еще ближе, так чтобы оказаться вплотную к её лицу. Она нервно мяла руками колени, глядя вниз. Она точно знала что поступила неправильно.

Рукой я медленно поднял её подбородок, чтобы она посмотрела мне в глаза, но она старалась не фокусировать свой взгляд на мне. Она плотно свела ноги и сильно сжала руками колени.

«Зачем ты соврала мне?»

Она попыталась отвернуться, отвести взгляд в сторону, но я опять повернул её лицо к себе. Она заговорила, но опустила взгляд вниз.

«Я не знаю… Ты же не выносишь Тару и я…» Я вытер слезу, которая побежала по щеке Яны, продолжая удерживать её подбородок. Прошла еще минута-две тягучей, тяжелой тишины, прежде чем Яна немного собралась.

«Ты же знаешь, как я отношусь ко лжи?»

Она шмыгнула носом, сделав сужорожный вдох. Её тело напряглось, комок в горле не давал ей нормально дышать. Она согласно кивнула, но по её щекам уже бежали потоки слез.

«Иди ко мне». Я подвинулся, чтобы она могла сеть мне на колено. Она сразу же заняла привычное место, не поднимая взгляда. Так обычно начиналось её воспитание, и она знала об этом.

«Ты же знаешь, что можешь полностью доверять мне и рассказывать все?». Я сдвинул её волосы в сторону, чтобы лучше видеть её лицо. Она согласно кивнула и я продолжил…

«Ну и почему ты решила не рассказывать мне о Таре? Было бы гораздо правильнее, если бы я знал. Ведь это гораздо лучше обмана?»

Несколько всхлипов, Яна кивнула мне снова. Я нежно вытер слезы с её щек и смотрел на маленькую заплаканную девочку. Еще несколько мгновений я тихо наблюдал за её ерзанием.

«Я думаю, ты осознаешь, что поступила неправильно… Я не собираюсь тебе объяснять… Видно, что ты и так все понимаешь сама.» Тень незаметной улыбки промелькнула на её лице после короткого вздоха.

«И, теперь ты должна, наконец, попробовать исправить ситуацию?»

Она вздернула взгляд вверх и резко выпрямилась, её глаза были широко открыты. Выглядело это как будто она набиралась смелости попросить меня о воспитании. Она вздрагивала, так как внутри неё бушевала буря эмоций. Я же просто смотрел на то, как она пыталась свыкнуться с необходимостью произнести просьбу вслух.

Я нежно поглаживал её спину, чтобы хоть как-то ободрить её, помочь ей избавиться от страха. Я был терпелив и знал, что сначала ей потребуется время на то, чтобы справиться с собой, со своими эмоциями. Она всегда внутренне сопротивлялась тому, что ей самой приходится меня о дисцилине.

«Дорогой…(вздох) Я… (вздох) Мне… Меня необходимо проклизмовать.» Она произнесла это фразу едва различимым шепотом. Я продолжал нежно поглаживать жену, чтобы немного успокоить её перед тем, как сообщу ей, что на этот раз только процедуры клизмования будет недостаточно.

«И это все что тебе положено за попытку обмануть меня?». Мне послышался её тяжелый хрип – она явно догадывалась, о чем же еще ей придется попросить. Через несколько минут по её реакции мне стало понятно, что она смирилась после внутренней борьбы.

У Яны сильный характер и мне всегда было тяжело смотреть на то, как она борется с собой, чтобы смириться и, в итоге, сделать все как положено. Я знаю, что она совершенно отчетливо представляет себе степень своей вины. Она ведь знала это еще раньше, когда только совершала неправильный поступок, потому что из нее никакой лжец и она всегда попадалась после. Что хуже всего, так то, что расскажи она мне о визите Тары, ей вообще не пришлось бы подвергаться этим крайне неприятным процедурам. Я не мог понять в чем же здесь дело – не скрывается ли за её поведением что-нибудь еще… Надо бы постараться разобраться с этим в будущем.

«Не тяни. Просто сделай то, что должна». Произнес я глядя в сторону, не желая смотреть на жену в подобном состоянии полной растерянности. Я обнадеживающе погладил её еще несколько раз.

Зачастую для меня не так уж просто быть доминирующим партнером в нашей семье. Очень тяжело видеть того, кого ты действительно любишь в состоянии моральных или физических терзаний. Но чтобы быть доминантом, тебе надо раз и навсегда определить правила и дальше только руководствоваться ими. А вот быть нижним – это означает, что твой Верхний определяет насколько далеко ты можешь зайти. Так все устроено по жизни, и, следовательно, кто-то другой контролирует не только твои чувства и ощущения, но и твое тело.

Еще несколько минут Яна боролось с собой, а я, едва сдерживал слезы, наблюдая за ней. Терпеть не могу когда она такая. Последний раз она оказывалась в подобном неприятном положении очень давно, и сейчас она находилась почти на грани. Однако, я не дрогнул, не поменял своего решения, продолжал настаивать на своем – она понимала что обязана решиться.

Яна вздохнула и медленно произнесла «Э… Пожалуйста… Мне нужна… Меня нужно воспитывать, чтобы я не лгала…». Нужные слова, наконец, вырвались наружу. Она обмякла и покорно склонила голову и плечи.

«Хорошо. Теперь ты чувствуешь, как нелегко даются правильные поступки?» Я справился со собственными мыслями и слезы, которые чуть не полились из моих глаз, отступили. Я обнял и гладил её, пока она, наконец, не успокоилась.

«Дорогая, прими, пожалуйста душ перед началом твоих воспитательных процедур.» И снова я ощутил, как её тело задрожало, как только я произнес слово «воспитательный». Жена встала и на ватных, заплетающихся ногах двинулась в сторону ванной комнаты.

Ранее я никогда не просил Яну принимать душ перед дисциплиной и это, наверняка, озадачило её. Но я всего лишь не хотел чувствовать ненавистный запах мускусного парфюма. Но ей я ничего не сказал, она не знала, на чем именно попалась в этот раз.

Пока жена принимала душ, я начал готовиться к сессии. У меня, с давних пор, был припасен новый наконечник в форме анального плага, и вот, настало время для Яны испытать его. Он был гораздо больше того черного наконечника, которым традиционно пользовалась Яна, и, конечно, я понимал что адаптация её попки к новому размеру займет некоторое время. Но сейчас были веские причины, чтобы им воспользоваться. Во-первых, у жены будут болезненные ощущения при принятии этого большего размера, несмотря на хорошую смазку. И удерживать воду внутри, без протечек, ей будет проще, а то у нас всегда в конце случались протечки из-за жгучей ментолосодержащей смазки.

Я приготовил термометр и щетку, в ванной я присоединил новый наконечник к трубке. Саму клизму я положил так, чтобы наконечник был сверху и Яна его обязательно увидела. На всякий случай я прихватил полотенце и отнес в нашу в спальню. Я смотрел, как Яна долго принимает душ, как обычно, снижая температуру воды в конце. Я предоставил ей отсрочку и она воспользовалась шансом. Я не понял её реакции в запотевшем зеркале, но не заметить нового наконечника она не могла.

«Яна! Я хочу чтобы ты добавила в воду четыре порции мыла и наполнила грелку больше чем на половину» Я услышал её тяжелый вздох в ответ на мои инструкции по приготовлению клизмы. Я знал, что она заливает воду погорячее. В прошлые разы она наполняла клизму теплой водой, но пока дело доходило непосредственно до промывания, вода остывала и ей приходилось принимать уже почти холодную клизму. Яна вернулась ко мне в руках с наполненной более чем на половину раздутой грелкой. Я утвердительно кивнул и она подвесила клизму на крючок.

Наконечник свисал как копье. Я перехватил её оценивающий взгляд, задержавшийся на нем, прежде чем она повернулась ко мне. Я шлепнул ладонью по своей ноге и она, с неожиданными слезами на щеках, покорно легла ко мне на колени. Я поправил её попу и подтянул маленький стульчик себе под ноги.

Обычно Яна сильно напрягала свою попку во время воспитательных процедур, поэтому я начинал с постановки термометра с ментоловой смазкой, это заставляло её расслабить мышцы; в конечном итоге, и ей и моей руке будет проще шлепать её. Все проходило в полном молчании, я не сказал ей ни слова. Моя сегодняшняя сессия будет сюрпризом для неё…

Когда жена была в правильной позе, я потянулся и, для начала, обмакнул в ментоловую смазку новый наконечник. Смазка просто необходима в таких случаях. Потом быстро макнул туда же термометр и раздвинул ягодицы. Не мешкая, я поднес термометр к её отверстию и, осторожно покручивая, ввел его внутрь. Яна издала слабый стон. Я придерживал ягодицы, чтобы видеть результаты применения ментолосодержащей смазки. Прошло около трех минут, прежде чем ментол подействовал, и её анус начал сжиматься и разжиматься. Это верный знак, что она больше не будет напрягать мышцы ягодиц во время порки. Я оставил терометр в её попке на ещё несколько минут, чтобы понаблюдать как он сам постепенно выходит наружу из содрогающегося анального отверстия, охваченного жжением.

Я убрал термометр обратно в банку со смазкой. Перехватив понадежнее жену одной рукой, другой я начал наносить звонкие удары по её попе. Я не предупредил Яну заранее, что начинаю её шлепать, чтобы она пыталась подготовиться к этому. Она подалась вперед насколько я ей позволил и лишь вскрикивала при каждом соприкосновении моей руки с её выпуклыми полушариями. Она вскрикивала, подвизгивала, шмыгала носом, пока её попа приобретала все более и более глубокий розовый цвет под воздействием моей руки.

Поскольку Яну не пороли, как следует, по крайней мере четыре или пять месяцев, она и её попка позабыли ощущения физического воздействия и боли, поэтому сейчас жене приходилось несладко. Она вскрикивала и хныкала, дергалась во время дисциплины. Когда её половинки стали ядрено-розового цвета я остановил порку. Но не стал, как обычно, поглаживать и массировать попу жены, чтобы облегчить её состояние, а сразу же достал из баночки со смазкой термометр и раздвинул Яне ягодицы. Её анус блестел от смазки после первого посещения термометра, я снова ввел термометр в неё.

Она тяжело задышала и начала хныкать, поскольку жжение в её анусе снова усилилось из-за добавки ментола. Я смотрел за тем, как её анус борется с незваным вторжением, вокруг дырочки все блестело от смазки. Стеклянный стрежень дергался в её попе – тело пыталась избавиться от инородного предмета. Я подождал еще некоторое время чтобы эффект усилился. Ну что же, все шло как надо, она не сможет напрягать попку, и пора было переходить к основным воспитательным процедурам. Для этого я аккуратно извлек термометр из её попы и потянулся за деревянной щеткой. Я немного сменил позу, чуть повыше понял ногу, подтянул поближе Яну и как следует её зафиксировал в этом положении. Её попа чуть раскрылась. Первый удар щетки пришелся точно посередине ягодиц. Жена закричала, а на её попе начала проявляться первая отметина от щетки.

Сегодня Яна очень плохо принимала щетку, постоянно плача, всхлипывая и крича во время воспитательной порки. Но она ни разу не попросила остановиться и не дергала ногами, стараясь держать их ровно. Старая наука о том, что попросить-то можно, но в итоге, получишь только добавки, а из-за дергающихся как попало ног можно отведать щеткой и по ляжкам. Я отложил щетку только когда её попа стала ярко-малинового цвета. Яна продолжала кричать и плакать, но её тело безвольно ослабло на моих коленях.

Не теряя времени, я опустил палец в перчатке в баночку со смазкой и захватил оттуда хорошую каплю. Далее левой рукой я раздвинул её горячие красные ягодицы и посмотрел на колечко ануса, которое надо как следует смазать. Я начал пальцем постепенно заталкивать смазку внутрь анального отверстия. Яна опять начал стонать, потому что новая порция свежей смазка вновь подействовала на анус. Она стонала, когда мой палец полностью вошел в неё и начал распределять смазку внутри. Я всегда делал это осторожно, не прилагая лишнего давления для проникновения внутрь. При использовании обычной, не жгучей смазки, после небольшого аккуратного массажа она всегда расслабляла анус и пускала меня внутрь.

Я тщательно смазал её анус, но только одним пальцем. Несмотря на то, что сейчас ей предстояло принять клизменный наконечник больше привычного размера, я не стал предварительно растягивать её и помогать ей. Иначе она не ощутит весь «размер воспитания». Яна продолжала стонать и тяжело дышать с приоткрытым беззащитным колечком ануса.

Все, она готова. Я поднес наконечник к её анусу, уже подготовленному к новому испытанию. Даже для меня картина такого большого наконечника непосредственно у её попы казалась настолько угрожающей, что я подумал, может все-таки стоит отказаться от этой идеи и применить старый, привычный, черный наконечник. Но после секундной паузы я прогнал эту мысль и начал медленно и аккуратно, но настойчиво вводить «новинку» в несчастный анус моей любимой. Я напрягся, услышав, как она закричала, когда её анус натянулся, с трудом пропуская самую широкую часть наконечника. Но я все равно продолжил медленно вводить чужеродный объект в Яну.

«Оуууйййй…» Похоже, она выдохнула этот протяжный стон всем телом, как только её анус принял в себя весь плаг целиком, снаружи было видно только основание размером с дюйм, покрытое выступившими излишками смазки. Я оставил в покое её попу, Яна рыдала в полную силу. Ну что же, процесс воспитания должен продолжаться, я открыл зажим и вода устремилась внутрь. Одна моя рука лежала на её пояснице, другая – чуть ниже её красных полушарий, я водил взглядом от наконечника по трубке вверх к подвешенной грелке, но не пытался как-то погладить, утешить жену. Она должна принять всю клизму сама, сама обдумать почему же её попа вся в огне и из-за чего она была подвергнута этой неприятной процедуре.

Я всегда считал, что любая воспитательная процедура требует времени. Время необходимо, чтобы до воспитуемого как следует дошло и закрепилось понимание ужа текущего момента, чтобы были осмыслены истинные причины и родились идеи как избежать повторения. Теперь для Яны наступило такое время – пусть она думает над тем, чем и как она расстроила меня и как ей исправиться – её будущее в её руках. Поэтому я не отвлекал жену разговорами и не пытался как-то облегчить её положение, пока шел процесс. Это только отвлечет её от осознания глубины собственного падения.

Яна вскрикнула и дернулась в сторону. Понятно, что пока она не приняла всю воду, её позывы вызваны, скорее мылом, чем объемом. Я посмотрел вверх – пока в неё вошло чуть больше половины положенного, с таким объемом она должна справиться – её предел был больше. Я придерживал её, она извивалась от жжения в анусе и позывов в животе – это всё следствие того, насколько она подвела меня своим поведением. Тишина не нарушалась ничем, кроме её собственных стонов, меня как будто не было вообще. Ну что же – сама решила мне соврать, будь добра сама и получить свое наказание.

Очень редко я поднимаю грелку высоко и устраиваю Яне быструю клизму. Наоборот, она должна сполна ощутить каждую унцию жидкости, попадающую в неё. Опять же, наполнение переносится легче и длительность всего процесса достаточна для тщательного осознания Яной ситуации. Наконечник находился на своем месте, между её очаровательных красных половинок, анус плотно охватил его. Яна была неспособна самостоятельно вытолкнуть из себя такой большой объект.

По мере наполнения, я полностью контролировал её состояние. После обычных для неё трех кварт она начала интенсивнее стонать и плакать. Ей пришлось немного подвинуться, чтобы поднять свой уже наполненный животик, тем самым позволив ему наполниться еще, конечно же, я освободил хватку и не препятствовал этому.

Её мольбы и стоны становились все громче по мере того, как содержимое грелки перетекало внутрь. Но вот, наконец, и финиш, я защелкнул зажим. Новый наконечник отлично держал все содержимое клизмы внутри, не было ни единой протечки, хотя при таком объеме, они случались всегда. Сейчас я проводил воспитание, а не обычную сессию контроля, поэтому Яна должна была перетерпеть положенное время не на моих коленях. Я убрал руки, давая понять, что настала пора подниматься. Жена медленно поднялась, придерживая свой раздувшийся животик руками. Я тоже встал, снял с крючка пустую грелку и вручил ей, по её лицу катились слезы. Я перестелил полотенце с кровати в угол.

Держа грелку перед собой Яна медленно дошаркала до угла. Её ноги еле двигались из-за объема воды, удерживаемого внутри, но я точно знал, что это испытание ей по силам. Она всхлипывала и дрожала в углу. Однако, зрелище было потрясающее: трубка, выходящая прямо из красных, еще не остывших от порки ягодиц, обвивалась вокруг правого бедра и уходила вверх к грелке, которую Яна держала перед собой.

Это рассчитанное унижение являлось неотъемлемой частью её дисциплины. Яна обязана стоять в углу и удерживать свою клизму внутри под моим наблюдением, пока я не разрешу ей идти. Пустая грелка будет напоминать про «объем воспитания», да и трубка, торчащая из попы, была оставлена не просто так. Терпеть, стоя в гордом одиночестве в углу, видя только две одинаковые стенки, сходящиеся в линию, несомненно поможет ей окончательно осознать то, что она навлекла на себя. Что ж… Я был уверен, что в следующий раз я увижу её в этом углу очень-очень нескоро. Ну, по крайней мере, я надеялся на это. Я терпеть не могу воспитывать мою Яну, потому что выгляжу в своих глазах престарелым папиком, хотя она сама крупно напортачила и, я вынужден был заняться её воспитанием.

Тем временем я прошелся по комнате и прибрался, потому что сегодня Яне не положено повторное промывание от мыла. Пусть остатки мыла напомнят ей еще раз о её проступке. Несмотря на то, что инцидент, по сути, уже был исчерпан, жена будет ощущать последствия всю ночь. Её всхлипывание перешло в постоянные стоны, но держалась она хорошо. Однако я должен был заставить её удерживать воду дольше, чем обычно.

Еще раз, именно сейчас ей нужно окончательно понять, как она подвела меня, и вряд ли в этот момент в её голове были другие мысли, кроме как об огромной клизме внутри, оказавшейся там в результате этого проступка. Наконец двадцать минут прошло, казалось, что Яна уже на грани. Я подошел и легонько наклонил её, мне надо было извлечь наконечник. Она опять застонала, ведь ей сейчас придется попытаться удержать воду внутри. И извлечение наконечника, безусловно, вызовет сильный дискомфорт в анусе.

Как всегда, Яна не смогла удержать воду внутри, пока я медленно вытаскивал из неё наконечник. Процесс извлечения гигантского наконечника, похоже, был еще более болезненным, чем введение, Яна вскрикнула, потом завыла и только предательская струя пролилась вниз. Жена тут же понеслась в ванную, от стыда не поднимая взгляда. Я подобрал полотенце, прихватил клизму и отнес все в ванную – Яна позже должна была все вымыть самостоятельно. А я вышел наружу, налил себе стакан, сел и уставился на закат…

Через некоторое время ко мне вышла жена, я уже было подумал, что она сразу отправилась в постель. На ней была только футболка, едва скрывавшая красную попу. Думаю, трусы она не стала одевать, чтобы лишний раз не беспокоить зад. Она очень-очень осторожно присела на краешек дивана, плотно сдвинув ноги, от меня не ускользнула промелькнувшая гримаса на её лице. Она сложила руки на коленях и решительно взглянула на меня.

«Прости меня пожалуйста, я соврала тебе… Я знаю, что заслужила то, что получила… Я больше не подведу тебя.» Её голова склонилась и я услышал всхлипы.

Я стал на колени перед Яной, осторожно поднял её голову и поцеловал. В её грустных глазах читалась мольба о прощении.

«Ты была подвергнута воспитанию за свое поведение, но все уже в прошлом… Я люблю тебя, дорогая.» Я нежно вытер слезы с её лица. Она наклонилась ко мне, мы коснулись друг друга лбами и замолчали.

[enemate]

Следующие 2 части будут, но не скоро.
События там развиваются по нарастающей.

Без корректора, конечно, тяжело. (верстальшик и все прочие типографы - уже перебор).
Но еще тяжелее без реакции публики. Демотивирует, типа. Так что пишите - понравилось или нет, критикуйте.

[WaterMan]

Прикольно. Мне очень понравилось !!

[daddy]

Я возьму на себя роль корректора, редактора и все остальные. Скоро выложу рассказы в "Историях" на сайте.

[daddy]

Можно читать в разделе "Истории"