На этот раз рассказ о совсем другом мире.
Мне правда интересны мнения.
Тут ведь, странное ощущение. Вроде ты старался, работал, время тратил. И чудится тебе, что рассказ силен не только своими эротическими аспектами, но и литературными.
Только вот, перед друзьями им не похвастаешься, мнения не спросишь.
Код: Выделить всё
Повестка
Повестка всегда приходит неожиданно, особенно когда кругом камеры, но эта пришла уж как-то очень некстати. Два дня назад был день рождения у Валиного мужа, и она, по своему обыкновению, купила ему подарок, не жалея средств. Он был необыкновенно рад, ей всегда удавалось своими подарками зацепить у него в душе именно ту струнку, которая резонировала в данный момент сильнее всего. За подарком пришлось ехать в соседний город, а по скольку работала Валя по жесткому, скурупулезно отслеживаемому электронно-пропускной системой, графику, то ей пришлось потратить всю ночь, чтобы по ночной дороге доехать, разбудить заспанного сторожа, выдавшего ей заказанный заранее подарок, и успеть к утру на работу.
И какая же ирония, что именно это и сыграло с ней такую злую шутку. На бензине, платной дороге и подарке, Валя совершенно разорилась. У нее в кошельке было абсолютно пусто. И как на зло, именно после этого и пришла повестка-квитанция. Повестка-квитанция была инновацией парламента последнего созыва. В целях "улучшения качества обслуживания, разгрузки учреждений системы исполнения наказаний и экономии денег налогоплательщиков", были радикально реформированы наказания за мелкие правонарушения. Почти не осталось таковых, наказываемых содержанием под стражей - это было признано нецелесообразным. Отныне гражданину предоставлялось право выбора...
Нет, все-таки какие же изощренные люди сидят в парламенте. Штрафы были назначены, либо подняты до совершенно космических размеров, но все платили, потому что альтернатива была еще более неприятна. Дело в том, что в качестве альтернативы предлагались - телесные наказания. Нет, теоретически в законе были еще "общественные работы", но практика их применения отсутствовала. Телесные же наказания вводились совершенно стахановскими мерами, ибо денег требовали мало, времени - еще меньше, а суровость наказания регламентировалась весьма свободно и в основном ограничивалась безопасностью для здоровья.
Судьба шутит всегда остроумно, но почти никогда политкорректно. В 3 часа ночи, когда на дороге не было ни единого живого существа в радиусе 5 километров, Валя одним колесом слегка зацепила разделительную линию разметки. Неслышный щелчок камеры, негромкое жужжание принтера - и вот квитанция на штраф, равный Валиной зарплате за месяц лежит у нее во входящей корреспонденции. И ни монетки в кошельке.
Валя поежилась. Сказать об этом мужу? Совершенно невозможно. Он, конечно, поможет, денег найдет. Но через 2 дня после их праздника... И вообще, все свои проблемы она решает сама - она взрослая, самостоятельная, смелая и ответственная женщина.
Вот и сидит она на жесткой, обитой дерматином банкетке в холле отдела исполнения наказаний. Специальных помещений под учреждение не выделялось, и находится оно на первом этаже обыкновенного жилого дома, где по всей длине корпуса прорублен коридор. Освобождали помещение быстро, на стенах тут и там видны следы обоев предыдущих хозяев, спешно покрытые дешевой краской. На повестке написан адрес и номер комнаты. На доме - никаких табличек, но всем и так понятно, что атмосфера в нем далеко не жизнерадостная.
В тот же кабинет - еще 4 человека. Никто не разговаривает - но к этому ничего и не располагает. Они все здесь по понятным причинам, и никто не будет такие причины обсуждать, даже с собратьями по несчастью. Из за спешно поставленной, в следах герметика и монтажной пены, шумоизолирующей двери доносится едва различимый стон, который тем не менее, все слышат. Сидящая первой девушка - совсем юная, будто в день совершеннолетия уже успела напортачить - чуть подпрыгивает на месте и заметно ежится. Сидящая за ней - сильнее и сильнее вжимается в узенькую щелочку между противной дерматиновой поверхностью банкетки и холодной стеной. Все они в юбках - информации о том, как исполняются наказания, еще ни у кого нет, но сарафанное радио уже успело донести, что женщин вообще-то жалеют, и потому все выглядят так, как им кажется они вызывают наибольшее сочувствие.
Дверь распахивается. На пороге стоит, слегка покачиваясь, парень лет 25ти. На нем нет лица. Глаза шальные, руки трясутся, нижнее веко дергается. Что с ним было - непонятно, но стоит он явно нетвердо, и движется с заметным дискомфортом. Ни слова не промолвив, парень уходит по коридору и скрывается в выходе. Все провожают его взглядами. И в это момент раздается мерзкий гудок, а над дверью мигает лампочка. Лампочка без абажура, энергосберегающая, мертвенно-холодного спектра.
Ни звука не произнеся, хрупкое создание, сидящее первым, поднимается, одергивает клетчатую юбчонку и скрывается за дверью. Тянутся томительные минуты. Из-за плохо прикрытой двери слышатся голоса, мужской и женский, но слова совершенно неразличимы. Слышится шорох бумаги.
Внезапно кто-то в кабинете дергает за ручку, и с явственным скрипом "собачка" замка входит в паз. Воцаряется абсолютная тишина.
Проходит некоторое время. Кабинет работает без остановки. Наконец, подходит очередь Валентины. Когда дверь распахивается в очередной раз, она, просто отталкивая предыдущего посетителя, будто вбегает внутрь и захлопывает за собой створку.
Внутри кабинет выглядит, как обыкновенная квартира. Видно, что работы по унификации в большинстве своем закончились общим коридором. Большинство мебели вывезено, видимо, предыдущими хозяевами, но часть самого откровенного хлама - оставлена. Крючки для одежды - из такого. Из комнаты доносится голос: "Одежду на вешалку, сумку оставить в тумбочке. Бумаги - секретарю."
Сняв пальто и шляпу, Валя прошла в комнату с открытой дверью. Сразу было видно, что наказания осуществляются не здесь. Обычная бюрократическая контора - три стола, три человека. Прямо напротив двери стоял самый расшатанный и поцарапанный стол. Точнее, даже не стол, а бывшая школьная парта, очевидно, долго и усиленно использовавшаяся студентами. Вся ближайшая к столу стена была заставлена шкафами с папками. Хотя на каждом столе и стоял компьютер, казалось, будто время здесь замерзло, и контора выглядела так же, как и при Империи.
Внешность секретаря - молоденькой девушки, сидящей за столом, правда, ни капельки не соответствовала антуражу. Это была явно стервозная оторва, видимо чиновничьих кровей. Пергидрольно-белые волосы, подстриженные под Мирей Матье, переливались блестками. Бывшее когда-то милым и наивным личико, ныне было заштукатурено в несколько слоев, причем было видно, что дорогую косметику используют так, как привыкли использовать дешевую. Темно-бордовые губы выделялись ярким пятном на фоне светлого лица, обрамленного белыми прядями. Ультракороткая блестящая юбка, хромовой кожи(а может, латекса), бесстыже подсвечивала чулки в крупную сетку, неуклюже подцепленные прямо к ней, в отсутствие подвязок или пояска. Кожаная жилетка, наброшенная на прозрачнейшую блузку радужных оттенков, прикрывала все части тела, которые принято скрывать, но при таком прикиде, это казалось форменным издевательством. Довершали картину два штриха: ярко-красные "шпильки" 18 см, и кислотно-зеленая жвачка, которую дева машинально пережевывала, время от времени надувая пузыри.
- Шустрее, шустрее. Мы не можем тратить на одного человека весь день. - это резко сказал второй обитатель комнаты и Валя каким-то судорожным движением положила повестку на стол секретаря.
- Паспорт, без обложки, раскрытый на первой странице. Проследите, чтобы у паспорте не было закладок, это может быть истолковано как попытка дачи взятки. Всему их надо учить! - это уже девушка. Голос у нее был бы приятным, если бы не тон, которым она произнесла эти слова.
Валя нервно зашарила по сумочке в поисках паспорта.
- Я же сказал вам, сумку оставить в коридоре! А то были уже прецеденты. - это снова мужчина.
Валя разрывалась между желанием броситься в коридор и швырнуть злосчастную сумочку на тумбочку, и стремлением вытряхнуть все на пол, чтобы, наконец, найти это чертов паспорт. наконец, паспорт был найден и вручен секретарше, Валя выскочила из комнаты и, бросив сумочку на пол, развернулась. Два мужика, с виду, ничем не демонстрировали своего внутреннего состояния, но что-то в них намекало, что им ужасно смешно.
Мужчины были средних лет, где-то около сорока. Каждый сидел за своим столом. Один был в форме Службы исполнения наказаний без погон, второй - во врачебном халате и с фонендоскопом, с шевроном медицинских войск.
Офицер был заметно выше, щетинистый, коротко стриженный. У него, по видимости, главного стол был ближе всего к окну, заклеенному мутной пленкой, с потрескавшимся подоконником, на котором лежала фуражка. На столе лежала спортивная газета, раскрытая на странице с полуразгаданным кроссвордом. Врач был чуть-чуть моложе, лучше выбрит, качественнее одет. Головного убора нигде не было видно, на столе лежала полураскрытая книга в твердой обложке. Было видно, что человек он в каком-то смысле, нездешний, и на самом деле, происходящее ему ужасно скучно.
Размышления Валентины прервал голос секретарши: "И так, нарушение категории 8бис, карается штрафом, правонарушительница Валентина ***. По желанию правонарушителя и при возможности органов исполнительной власти, может быть погашено путем телесных наказаний. Вам нужно написать прошение, вот стандартная форма." Девушка протянула Вале лист бумаги с текстом, перечеркнутый красным маркером и подписанный "образец". "Готовых бланков, к сожалению, нет. Напишете - и на подпись к Сергею Ивановичу. Вы привели с собой врача?" "Что?" - испугалась Валентина - "Какого врача?". "По закону, исполнение наказания должен наблюдать врач, чтобы не допускать излишней жестокости и вреда для здоровья. В общем случае, задача привести врача лежит на совершившем правонарушение." "Нет..." "Это плохо, вы должны были внимательно прочитать постановление. К сожалению, ваше наказание не может быть исполнено. Мы сообщим в службу судебных приставов - у вас будет 3 дня, чтобы погасить штраф до ареста счетов." Тут у Валентины чуть ноги не подкосились. "Но.. может быть..." - жалобно замямлила она. "Поймите, мы не можем выполнять работу без присутствия врача - это незаконно и негуманно." - это уже голос офицера, Сергея Ивановича.
Тут ее накрыло ощущение ирреальности происходящего. На дворе современный мир, а она вынуждена умолять каких-то жалких чиновников, чтобы они (внимание!) разрешили ей, гражданину своей страны, выпросить для себя порку, или что там полагается в современном обществе.
Она разом покраснела, ее ноги задрожали, а на глаза навернулись слезы. "Но-но-но... а ваш коллега?" - спросила она у офицера, всем телом развернувшись к человеку в белом халате. Врач встал.
- Вообще-то... - произнес он - я здесь в качестве наблюдателя от противоположной стороны - государства. Но в принципе... - тут он вышел из-за стола. - Одну минутку - он протиснулся между партами к выходу из комнаты и проходя мимо Валентины, украдкой, но очень заметно подмигнул ей.
Он вышел из комнаты, и офицер и секретарша как-будто замерли, глядя на нее. Валя вышла вслед за врачом. Врач стоял на кухне и курил. Она подошла к нему, и запинаясь, ватными губами прошептала: "Пожалуйста..." Он усмехнувшись, взглянул на нее: "Поймите, Валентина, я рискую своим служебным положением". Она уже с трудом соображая, прошептала:"Ну может, что-то можно сделать..." "Ну, может..." - сказал он, и тут она заметила, что в течение всего их разговора он поглаживает пряжку на ремне. Ужасная мысль молнией метнулась в ее голове, а он, зажав сигарету губами, протянул руку к ее плечу, и слегка, как бы намекая, потянул вниз. Она уже четко понимая, что от нее хотят, закусив гордость, опустилась на колени и дрожащими руками потянулась к его ширинке. Расстегнув молнию и пуговички на трусах, она освободила его пенис и яйца, и замерла. Член был уже в полунапряженном состоянии, и его красная обрезанная головка в перламутровом ожерелье папул, смотрела прямой ей в рот.
Валя облизнула губы, и осторожно обхватила ими головку. В нос ей ударил сильный мужской запах. Член был вполне стандартного размера, но волос в промежности и на стволе было в избытке. Валя подумала, что чем быстрее неуставной акт закончится, тем быстрее она уйдет свободной, и потому решила довести его до оргазма максимально быстро. Муж Вали минет не любил, и потому ей пришлось вспоминать не немногие несколько раз, еще в школе, когда она решилась на невообразимо развратный для ее тогдашнего возраста поступок - взять в рот мужскую писю - вернее, пипку мальчика, в которого она тогда была влюблена.
Она осторожно двигала губами по члену, лаская язычком самый кончик. Член был шершавый, а корона головки - пупырчатая. Он теперь уже окончательно встал, и с трудом помещался у нее во рту. В этот момент врач докурил свою сигарету и щелчком отправил окурок в форточку. Не тратя времени понапрасну, он опустил руки ей на логову и стал активно насаживать ее ртом на свой член. Все Валины попытки сделать высококачественный скоростной минет провалились - ее грубо и настойчиво трахали в рот, как какую-нибудь уличную девку. У нее в голове как будто щелкнуло. Вот она уже не интеллигентная женщина из интеллектуалов, а просто телка, которую можно трахнуть в рот, потому что она не смеет возразить, потому что во-первых, сама виновата, во-вторых, не знает, как возразить, и в третьих - потому что попала в невыгодную ситуацию. Ситуация уже не смущала ее. Она уже как будто решила, что ее наказание уже началось.
Врач трахал ее в рот все быстрее и быстрее, и вот его член уже задрожал, готовый выплеснуть содержимое, и Валя хотела было отстраниться, но руки держали ее крепко, и войдя глубже, чем обычно, член замер, и ей в горло хлынула струя спермы. Вкус у нее был неприятный, не то что у мужа, и Валя уже собиралась выплюнуть его на пол. Врач вытащил член, прикрыл Вале рот и наклонившись, шепнул - "выплюнешь - уйдешь необработанной". Пришлось напрячься и преодолевая неприязнь, проглотить нежеланный коктейль.
пока она поднималась с колен, врач уже вышел из кухни и прошел в комнату.
Она отряхнула пыль с юбки и на клееных ногах она проследовала за ним. Офицер сально ухмыльнулся. Секретарша бросила на нее взгляд, полный презрения и потрогала языком щеку изнутри, создав на ней видимый бугорок, но в слух произнесла:"Хорошо, вопрос с врачом улажен. Теперь к Сергею Ивановичу за подписью." Валя взяла прошение и принесла его на стол офицеру. Офицер лениво взял лист бумаги и сделал вид, что внимательно его читает, как будто видит не первый раз. Потом он взял ее личное дело и перелистал, словно пытаясь найти там какой-нибудь важный факт. "Ну что," - сказал он, изображая глубокое размышление. "Вы знаете, тут дело серьезное. Серьезное правило нарушили, серьезное наказание вам присудили. Я даже не знаю, можно ли Вам его нашей скромной отработкой заменять... Вдруг, вы сюда в надежде откосить пришли? Вдруг вы не раскаялись в содеянном? И потом, мы - организация, тратящая бюджетные деньги, а штрафы их пополняют... "
У Вали сердце замерло. И для того ли она делала минет этому уроду за соседним столом, чтобы вот так глупо получить бюрократическую отписку. "Вы знаете," сказала она ", я так глубоко сожалею. Мой проступок совершенно недостоин гражданина нашего прекрасного государства. Я заслуживаю самого серьезного наказания. накажите меня так, чтобы я запомнила это, чтобы больше не делала такого."
"Ну ладно, ладно" - примирительно сказал офицер. "Накажем мы вас по всей строгости закона, не беспокойтесь. Вообще, я думал вам облегчить процедуру, но раз вы сами желаете полной меры.. ну что ж..." "Вот сволочь." - подумала Валя. "Пройдемте"
Врач и офицер встали из-за своих столов и вышли из комнаты, не дожидаясь Вали. Кто-то из них открыл вторую, доселе запертую комнату и они оба вошли, гостеприимно оставив дверь открытой для Вали. Валя пошла за ними. Споткнувшись через порог, она вошла в пыточную.
Эта комната выглядела какой-то странной смесью бюрократической конторы, гинекологического кабинета и средневекового каземата. Разваленный ДСПшный стол держал на себе еще один компьютер, явно сброшенный сюда на списание, и никогда не включаемый. Относительно новый шкафчик с красным крестом явно постоянно использовали. Вдоль стен стояли козлы, как для пилки дров, потертая кушетка, явно не так дано протиравшаяся спиртом, с разводами чего-то буро-желтого, на ножках которой были закреплены синтетические ремни на липучках, медицинские весы, веревка, свисающая с потолка, жестяное ведро с замоченными в нем розгами, медицинский стол на колесиках с кучей неприятного вида предметов и бутылкой спирта "Роял". Тут же стояла тумба по пояс. В центре всего этого, на почетном месте, возвышалось гинекологическое кресло, которое от обыкновенного отличали те же что и на кушетке, ремни крепления. "Взвесьте наказываемую" - это офицер сказал врачу, а сам стоя, стал зачитывать текст постановления. Валя встала на весы прямо в туфельках, напряженно прислушиваясь к его словам.
"Итак, вам предписаны в порядке исполнения:
очистительная клизма,
высокая клизма,
остаточные клизмы до чистой воды,
анальное изнасилование,
имбирная пробка идентичная натуральной с удержанием не менее 10 минут.
Объем ваших клизм будет оптимально выбран в соответствии с вашим весом, дабы гарантировать отсутствие вреда для здоровья и карательный эффект.
Вначале процедуры, государственный и выбранный вами врачи проверят возможность совершения наказания.
Как закончите, совершите базовую процедуру"
Валя не могла поверить своим ушам. Она всякое могла представить в качестве наказания. В ее сознании мерещились розги, кнуты, трости, рыдающие и бьющиеся в колодках крепостные, но ничто не могло подготовить ее к такому. Клизма? Высокая? Анальное изнасилование?
Тем временем офицер уже ушел из комнаты и она услышала плеск воды. Врач закончил манипуляции с весами и крикнул офицеру: "Четыре литра. Без одежды было бы меньше, но в целом, сойдет." Она все никак не могла придти в себя.
Врач скомандовал ей снять трусики и залезть на кресло. Она машинально подчинилась: наклонилась, стащила с себя кружевное белье и завертела его в руках, не зная, что с ним делать. "Да бросьте вы их, они вам долго не понадобятся" - сально пошутил врач. Он уже подгонял кресло и регулировал стремена. По его команде она залезла в кресло и подтянула юбку. Ей не хотелось думать, кто еще был в этом кресле до нее. Ноги в стременах и врач шустро закрепил их на липучках. Руки за голову - невидимые ремни захватили и их, и теперь убежать не представлялось никакой возможности. Офицер принес из ванной большой красный резиновый мешок с трубкою, заканчивающейся довольно толстым длинным наконечником, около сантиметра в диаметре и сантиметров 15 длиной. Он повесил мешок на цепочку, свисающую с потолка, и спросил у врача:"Ну как?" Врач не ответил. Он тем временем надел перчатки, смазал их чем-то из тюбика, и приступил к осмотру. Он забрал подол юбки до самой груди Вали, и закрепил булавкой. В этом было какое-то дополнительное унижение - подол не просто поднял другой, чужой человек, но его еще и явно не собирались опускать довольно долго. Врач бесцеремонно засунул указательный палец Вале во влагалище и что-то сосредоточенно щупал. От природы Валя была "там" очень узенькой, и два пальца составляли существенное неудобство. Потом врач вставил третий, и Валя чуть не взвыла от боли, когда он начал их сгибать, словно пытаясь что-то вытащить. Свободным большим пальцем он тронул ее клитор, и Валю пронзило током; против своей воли она начала возбуждаться от такой бесцеремонности. Он будто только этого и ждал - вытащил пальцы из влагалища и вставив один в попку, начал там крутить, что-то проверяя. Всплеск возбуждения, не имея других источников, переключился на анальную стимуляцию, но снова поздно - врач уже вытащил палец и скомандовал офицеру:"Можно начинать".
Офицер не церемонясь, вставил кончик наконечника Вале в попку и стал продвигать вперед, другой рукою открыв клапан на шланге. Непривычное ощущение чужеродного предмета в заднем проходе внезапно сменилось ощущением тяжести, медленно текущей внутри сокровенных областей Валиного тела. Мешок висел довольно высоко, и вода в попке прибывала быстро. Вскоре Валя почувствовала первые судороги, и издала сдавленный вздох. Наконец, наконечник был вставлен до конца, и офицер отошел к столу. Потянулись томительные минуты. Попка Вали стремительно наполнялась, ощущение растяжения было уже нестерпимым. Сделать она ничего не могла, только охать и бесполезно крутить животом. "Отпустите меня в туалет" - взмолилась она. "Я больше не могу." Офицер подошел к мешку и взглянул. "Ничего, еще около половины осталось. Вы же не хотите, чтобы клизму пришлось повторять. И не пробуйте испортить нам пол - это карается штрафом в 20 средних размеров оплаты труда, или 150 розгами."
Не оставалось ничего, кроме как терпеть. Вода постепенно размывала содержимое кишечника, и со временем ощущение судороги проходили, а ощущение тяжести все поднималось. Наконец, мешок издал бурлящий звук, символизирующий окончание воды, но офицер не отпускал ее еще добрых 5 минут. Затем он резким движением вытащил наконечник, и Валя судорожно сжала колечко мышц, не желая упустить ни капли и не дать им ни единого шанса выписать ей еще одно взыскание.
Врач указал ей на дверь ванной, и она стремительно побежала туда. Совковая укороченная ванна соседствовала с большой, удобной чашей Генуя, явно сделанной здесь специально. Она вскочила на нее, и задрав подол, как в деревне, присела на корточки. Анус в страхе она сжала так сильно. что ей потребовалось несколько секунд, чтобы расслабиться и позволить мышцам раскрыться. Наконец ей это удалось и из попы полилась вода с кусочками того, что в ней было. Теперь было понятно, почему слухи советовали приходить в юбках. Валя просидела несколько минут. Несколько раз она порывалась встать, но позывы на низ все время тянули ее к белому другу.
Наконец, она подтерлась, и вернулась в пыточную. Живот казался легче килограмм на 10. На этот раз офицер указал ей на кушетку с ремнями, на которую теперь был посередине положен валик. "Вы должны встать на четвереньки над валиком и прижаться торсом к кушетке" - сказал врач. "Руки нужно вытянуть назад и развести ягодицы в стороны." Молча, тихо ненавидя происходящее, Валя подчинилась - встала в коленно-локтевую позу, задрала юбку и раздвинула в стороны свои мраморно-нежные половинки. "Ниже-ниже" - сказал офицер, сопроводив свои слова действием - он с силой надавил ей на загривок, и прижал к кушетке так, что ее нежные груди оказались расплющенными между ее телом и кушеткой. Потом в действие опять пошли ремни - тот, что прошел через спину, закрепил ее в таком положении, еще один прижал к кушетке ее колени, по одному зафиксировали ее щиколотки и локти. Теперь она могла пошевелить только кистями рук, но и те были заняты, раздвигая в стороны ягодицы.
Офицер тем временем сходил за новой порцией клизмы, которая теперь была в прозрачном мешке, явно намного больше предыдущего, и повесил мешок на штатив. Затем он подошел к шкафу и оттуда послышались явно ничего хорошего не предвещающие металлические звуки. Наконец, он выбрал что-то и, подойдя к штативу, накрутил наконечник на шланг. С трудом повернув голову, Валя с ужасом рассматривала просто огромный длинный и толстый наконечник, размерами и формой напоминавший мужской член. Она просто не верила, что что-то подобное может вместить ее попка. Офицер взял со стола банку со смазкой и попшикал несколько раз на наконечник. "Слушай, а смазка-то ёк" - сказал он коллеге. "Ничего", сказал тот - "Эта ж клизма с мылом? Вот мылом и смажь. У нас тут не институт блаародных девиц, главное, чтоб скользило. Наказание сильнее запомнится." Почему-то, Валя подумала, что эти слова ничего хорошего не предвещают. Офицер намочил обмылок, и щедро поводил им по наконечнику, пока тот не стал блестеть и на нем не появились следы пены.
Он поднес кончик наконечника к Валиной попке. От страха, ее анус пульсировал, не зная, сопротивляться ли вторжению, или сдаться. Здоровенный толстый предмет уперся ей в попку, и она почувствовала сильное давление. Под ним сфинктер ушел глубже в тело, но давление не прекращалось, и тугое колечко мышц начало раскрываться, секунда, еще один толчок, и кончик наконечника прошел сфинктер и дотронулся до нежных внутренностей. Боль от неожиданного вторжения была ужасной - Валя взвыла в голос и залепетала:"Что ж вы делаете, вы ж меня порвете...", но офицер был знатоком своего дела, а Валя была крепко связана. Он подождал секунд 30, и резкая боль ушла, сменившись все нарастающим жжением, которого не было во время первой клизмы. Потом он стал проталкивать наконечник глубже и глубже. Наконечник бесцеремонно раздвигал нежнейшие стеночки ее попки, грубо вторгаясь в самое сокровенное место каждой женщины, даже самой современной и самостоятельной, так что попка, непривычная к вторжению, стонала и ныла, каждым своим миллиметром ощущая проникновение чужеродного предмета, каждой неровности, каждой выпуклости или царапинки, и чувствуя все нарастающее жжение от мыла, щедро покрывающего поверхность карающего инструмента, которое заставляло попку все сильнее сжиматься и все сильнее ощущать боль, жжение и ощущение собственного бессилия. Наконец, наконечник вошел полностью, и сфинктер сжался вокруг небольшой канавки у самого основания, что послало дополнительную волну неприятных ощущений.
Офицер щелкнул краном на шланге, и сначала Валя ничего не почувствовала - настолько глубоко был наконечник, но потом ее живот резко скрутило, причем настолько сильно, что если бы не удерживающие ремни, она бы дернулась так, что перевернулась. Мыльная вода настойчиво текла ей в попку, промывая, затекая и обжигая такие места, о существовании которых Валя и не подозревала. Судороги были постоянными, и почти нестерпимыми, а жжение распространилось уже по всему кишечнику(email автора - alkyne.1@gmail.com) и с нарастанием тяжести только усиливалось. Самым удивительным было легкое, но непроходящее ощущение слабой возбужденности, как будто оставшееся с того момента как врач дотронулся до ее клитора. Валя плакала, металась, но ничего не помогало. Эти ощущения ей приходилось терпеть до конца. Время от времени, когда ее попка привыкала к жжению, офицер слегка двигал наконечник туда-обратно, и жжение возвращалось сильнее, чем было.
Когда мешок уже окончательно сдулся, и Валя начала предвкушать завершение, офицер взял большую емкость, и перелил ее содержимое в мешок, так что тот снова стал полным. Голова у Вали упала, и ощущение безнадежности и бессилия поглотило ее.
Живот ее раздулся до огромных размеров, он отвис и стал касаться валика. Валя еще раз поблагодарила себя за решение пойти в юбке. Наконец, ощущение наполненности стало снова нарастать вблизи сфинктера, мешок издал еще несколько бурлящих звуков, и вода кончилась.
Офицер, однако, не собирался ее развязывать. Он демонстративно завел маленький настольный таймер - и раскрыл газету. Врач, тем временем, ковырялся в мобильном телефоне. Минуты тянулись бесконечно. Жжение в заднем проходе не проходило, а живот нещадно крутило. Наконец, таймер прозвенел.
Неторопливо сложив газету, офицер встал и подошел к Вале. Небрежным движением он выдернул наконечник, и Валя попыталась резко сжать сфинктер, не желая опозориться прямо на глазах у экзекуторов. Действие оказалось ошибочным - растянутое колечко мышц не желало подчиняться, и закрывалось с трудом, а мыло, снова потревоженное неожиданным сокращением мышц, снова начало жечь.
Офицер стегнул ремни и Валя мухой ринулась в ванную. Секретарша из соседней комнаты посмотрела на нее с презрением. Вот уже знакомый напольный унитаз, вздернутая юбка и поза на корточках. В этот раз процесс проходил хуже - хотя внутри у нее ничего не было, кроме воды, но жгучий раствор напоминал о себе с каждым напряжением мышц. Она сидела долго, пока резкий стук в дверь не возвестил необходимость вернуться.
Третья клизма ожидала ее снова на кушетке, но на этот развода была абсолютно прозрачная, наконечник совершенно обычный, а принимала она ее лежа на левом боку, даже без оголения ягодиц. По сравнению с предыдущей, она чувствовалась просто божественной. Да, она все так же создавала ощущение наполненности, но там где кованными сапогами прошел предыдущий раствор, чистая вода гладила мягким шелком, вымывая ирритант из каждой складочки, каждого закоулочка и успокаивая раздраженные области. Объем клизмы был огромен, больше 4 литров, но это божественное ощущение Валя готова была принимать вновь и вновь. Кожа на животе натянулась, как на барабане, но Валю это не смущало - мыслями она была уже далеко. Ей и в голову не могло прийти, что клизма может быть настолько прекрасной. Как во сне, она по команде поднялась и пошла в ванную - она уже как быдто свыклась с позой на корточках с голым задом. Опорожнение прошло как по нотам - чистая вода вытекала ровно и непрерывно. В процессе она несколько раз осмелилась потрогать собственную заднюю дырочку, но та уже успела сжаться и вернуть себе тонус. Пока вода текла, Валя могла просунуть пальчик и пощупать нежнейшие стеночки, нежнее, чем кожа на веке, но с окончанием воды дырочка сжалась, как будто показывая, что внутри ничего нет.
Но наказание было еще не закончено. Когда Валя оправила юбку и вернулась в пыточную, ее уже ждала тумба, на которую пригласительным жестом указывали оба сотрудника. Не зная, что делать, Валя подошла к ней, и 4 мужские руки перегнули ее через тумбу, пристегнули ремнем так, чтобы она не смогла подняться, и прикрепили липучками руки и ноги. Валя поняла, что все, что с ней было - это только прелюдия. Не имея возможности повернуть голову, а слух не сообщал никакой информации, Валя вынуждена была опираться только на тактильные ощущения, чувствительность которых немедленно выросла в несколько раз.
На ней задрали полы юбки(в который раз), а затем она ощутила знакомое ощущение давления на задний проход. Ее сфинктер, вернувший себе силу после расслабляющей клизмы, сжался и намерен был уж на этот раз-то держать оборону до конца. Впрочем, и в этот раз конец был недалеко - ей в попку упирался огромный, толстый и длинный член офицера(специально их что ли такими набирают?). На этот раз не церемонясь, офицер надавил членом на попку так, чтобы член не выскользнул, а потом схватив обеими руками Валю за талию(о это типично женское ощущение...), изо всех сил потянул. Член ворвался в ее попку как таран, натянув колечко мышц как китайский воздушный шарик. Знакомая острая боль от резко расширившихся мышц сложилась с ощущением посадки на средневековый кол, с которого будто даже кору позабыли снять. Валя завыла во весь голос, но член не останавливаясь, дошел до конца, по пути обшкрябав стеночки и уткнувшись в какой-то внутренний орган. Теперь член был на всю длину погружен в Валю, и основание было вплотную притерто к растянутым ягодицам наказываемой. Не задержавшись и на секунду, член пошел назад, вылезая из попки полностью, и снова вперед, обеспечивая такие же ровно ощущения. Ее грубо, настойчиво, резко... даже нельзя сказать "трахали" - ее ебали как на собачьей свадьбе, как дворовую девку 19 века барин ебал, перекинув через скамью, как шалаву на блядотеке, только хуже - по государственному распоряжению. Валя стонала, кричала, металась, но первобытный инструмент не знал пощады.
На самом деле, весь процесс занял не более двух-трех минут, ибо Валя "там" была девственницей, а офицер был далеко не профессионалом-жиголо, да и вообще он чертовски устал от этой тягомотины. Через пару минут он кончил, шустро вытащил опадающий член, а попку заткнул вырезанной из куска имбиря пробкой, которую, чтобы сэкономить, успел вырезать врач.
Валя последний раз дернулась - и бессильно обмякла на тумбе. Сознание ее помутнело, но не пропало - просто замерло каким-то эйфорическим ощущением, что уже все, что экзекуция кончилась. Офицер застегнул штаны, подошел к колченогому столу и, подышав на печать, резко и с оттяжкой поставил на повестке штемпель "Погашена наказанием." Затем он, не оглядываясь, вышел из комнаты и пошел на кухню курить.
Врач был не сильно многословнее. Он отцепил Валю от тумбы, вывел на трясущихся ногах в коридор, кое-как нацепил на нее пальто, нахлобучил шляпу и, сунув ей в руку повестку, толкнул в сторону выхода.
Валя выпала из входной двери. Она чувствовала себя, как использованная гильза, выброшенная из ружья. Вокруг нее стояли банкетки и на них сидели бледные люди, с ужасом смотрящие на нее. Ни слова не промолвив, она поковыляла по коридору к выходу. Уже у самой двери она услышала мерзкий звук зуммера - следующего посетителя побуждали войти.
Она вышла на улицу. В лицо дул свежий весенний ветер, и деревья шуршали листьями.
Только в этот момент она осознала, что у нее в попке находится жгучий инструмент. Но не лезть же под юбку прямо посреди улицы! Валя неровными шагами пошла к автобусной остановке. Автобуса, как на зло, не было и ей пришлось несколько минут подождать. За это время боль понемногу ушла, насколько это вообще было возможно. Жжение же не проходило, но по сравнению с жестким жжением от мыла, это было совсем "вегетарианским" - скорее горячим, чем болезненным. Еще больше ее смутило потихоньку нарастающее возбуждение, проявлявшее себя во время клизмы, и не до конца пропавшее во время ... экзекуции, теперь оно начало существенно стучать по сосудам нижней части тела. Особенно неприятно было, что связано оно было как раз с не так далече "наказанной" частью тела - и менно той, в которой в данный момент оставался рудимент этой ... процедуры.
Дождавшись автобуса и доехав до дома, Валя уже в лифте начала приплясывать от нетерпения, и открывая замок, уронила ключи, что лишний раз заставило ее наклониться. Войдя в квартиру, Валя не раздеваясь ринулась в ванную, где наконец-то смогла освободиться от последнего напоминания о наказании. Пробка полетела в раковину, а Валя, уже не в силах сдерживаться, запустила обе руки в свои истерзанные дырочки. Аккуратненько, нежно, чтобы облегчить, но не потревожить, один пальчик полез проверить ранее такую тугую мышцу. Второй же предоставил передней дырочке столь желанное внимание. Касания словно пронзали ее электрошоком - не прошло и минуты, как оргазм поглотил е целиком, но она не останавливалась. Свалившись на пол, она яростно обрабатывала обе дырочки, а волны оргазма накрывали ее одна за другой.
Дисклеймер:
1. Все описанное в рассказе - фантастика.
2. Здоровье - превыше всего. В рассказе описано несколько пограничных, а вероятнее всего, просто опасных техник, которые ни в коем случае не должны применяться в жизни.
3. Автор принципиально против телесных наказаний, какими бы они не были.
Если прекрасная девушка 18-30 лет хочет вместе поразмыслить на тему написанного, или чего гляди, продолжение написать, или поиграть "на тему" - меня можно найти по адресу alkyne.1@gmail.com
Плюшки и косяки - по тому же адресу.
Копирайт: Этот материал распространяется по принципу copyleft. Вы можете распространять и изменять его, при обязательном указании оригинального автора - alkyne.1@gmail.com